Претензии на эти земли и прилегающие к ним мелкие островки КНР предъявила еще в 1964 году после резкого охлаждения до того более чем дружеских отношений с СССР. С 1990-х годов активно ведутся гидротехнические работы по укреплению берега на китайской стороне, которые способствуют также размытию российского берега и смещению главного русла Амура. Дело во многом сводится к не вполне четкой географической разметке границы еще в 1860-х годах, когда Российская империя отторгла эти земли у Китая (последнему они, впрочем, в значительной степени принадлежали лишь номинально). СССР впоследствии даже переименовал на картах главный ход Уссури в Амурскую протоку, но слабой в военном и экономическом отношениях новой России это уже не помогло. Чтобы нормализовать отношения с могучим и неустанно продолжающим набирать силу соседом и закрыть вопрос о границе у Хабаровска, способный стать настоящей миной замедленного действия в будущем, в октябре 2004 года территориальные претензии КНР были удовлетворены. Четырьмя годами спустя западная часть Большого Уссурийского острова, Тарабаров и более мелкие острова на Амуре были переданы Китаю. Граница вплотную придвинулась к столице Дальнего Востока (здесь надо отметить, что официально поселок Уссурийский (Чумка), лежащий на восточной оконечности Большого Уссурийского острова, входит в состав Хабаровска).
Высокий белый элеватор на заднем плане и масса домов частного сектора – это уже поселок Красная речка в южной части Хабаровска. Здесь на снимке из-за сравнительно небольшой высоты точки съемки совершенно не видна пересекающая кадр Амурская протока.
Позади понтонного моста стоит опора высоковольтной ЛЭП, ведущей в Еврейскую автономную область (ЕАО).
В центре кадра можно видеть стелу, на деле стоящую не на Большом Уссурийском острове, а по другую сторону протоки от него. Она венчает площадь Солнца, которую китайцы также называют Восточным полюсом Китая. Считается, что это самая удаленная на восток материковая точка Поднебесной. Строго говоря, это не так: шестьюдесятью километрами южнее граница проходит еще чуть восточнее, но зато здесь, у слияния Амура и Уссури, место выглядит куда более символическим. Поставленный монумент символизирует солнце, встающее на востоке (желтый шар венчает иероглиф Dong, означающий восток), и живо напоминает две небольшие стелы, подаренные Хабаровску китайской стороной, городами Суйфеньхэ и Цзямусы (первая из них стоит у пересечения улиц Ленина и Волочаевской – вблизи от дома, откуда я вел съемку, а вторая – около перекрестка Ленинградской и Синельникова). От площади Солнца меня отделяло около 35 километров.
Еще правее чуть виднеется золоченый купол часовни Св. Виктора, установленной на Большом Уссурийском острове в 1999 году в память о русских и советских солдатах и офицерах, павших при защите дальневосточных рубежей страны. Здесь стоит отметить, что в XX веке в этих местах отгремело как минимум две военных операции: в 1929 году во время конфликта с Китаем на КВЖД, а в 1945 году отсюда началось наступление на японскую Квантунскую армию. После перемещения границы часовня оказалась в пограничной зоне у самой нейтральной полосы.
Белое сооружение справа представляет собою вышку китайской пограничной заставы на Большом Уссурийском острове, который, разумеется, и занимает тут большую часть снимка. В отдалении за вышкой стоит мачта оператора сотовой связи China Mobile – действительно самая восточная в Китае.
На острове предполагается строительство сухопутного пограничного перехода, но и с этим, похоже, российская сторона не спешит, прекрасно понимая, что от дополнительного витка развития приграничной торговли в большей степени выиграет казна Поднебесной, ведь товары и услуги в Китае в разы дешевле. Также на материковой части китайцы приступили к строительству аэропорта, который свяжет Фуюань как минимум с Харбином и Пекином, откуда уже можно будет попасть в любой уголок мира. Подобный проект неизбежно создаст конкуренцию международному аэропорту Хабаровска, если, конечно, Китай разработает упрощенную визовую процедуру подобную той, что действует для россиян в отношении организованных туров в приграничные города. Не секрет, что прямые рейсы из Хабаровска в международные хабы вроде Сеула и Пекина стоят очень дорого.
Так или иначе, при развитии западной части острова ставка делается не только на российских туристов, но и внутренний туризм. Даже сейчас круизные теплоходики с китайцами на борту так и снуют по речным протокам, иногда проходя и напротив центра Хабаровска.
Кстати, справа, похоже, виднеется часть будущего величественного моста с китайского берега на остров.
Левее белеет российская погранзастава.
Значительно ближе города виднеется китайская пограничная застава на Тарабаровом острове.
Вот многоэтажки Доступного переулка, по другую сторону которых начинается улица Пионерская, идущая параллельно берегу реки.
Особого внимания заслуживает красная крыша, чуть виднеющаяся в зелени листы левее панельной девятиэтажки. Это один из домов военного ведомства, а точнее артиллерийский команды. Относящийся еще к 1880-м, он является одним из старейших сохранившихся зданий Хабаровска. Я потихоньку готовлю рассказ об этом примечательном уголке города в начале улицы Комсомольской, да пока что-то слишком уж потихоньку…
На снимке можно наблюдать восточную часть центра города. Собственно, в кадр попали дома, даже стоящие на , носящей имя Ленина. Зеленый массив правее их принадлежит парку «Динамо».
Справа на переднем плане желтеют стены штаба ПВО, а левее, в небольшом сквере, названном в честь дружбы Хабаровска и Суйфеньхэ, и стоит упомянутая мною выше стела, подаренная Китаем. Саму ее на снимке не видно.
РОССИЙСКО-КИТАЙСКАЯ ГРАНИЦА В XX ВЕКЕ
Русские и китайцы встретились, расширяя ареалы своего проживания, и вступили в XX в. в качестве двух соседних государств, двух империй Российской империи и Великой Цинской империи. Между двумя империями образовалась самая длинная в мире граница общей протяженностью более десяти тысяч километров. Она протянулась от точки, где сходились пределы России, Китая и Афганистана, до пункта, где соседствовали земли России, Китая и Кореи.
Формирование границы было естественным процессом размежевания по рубежам, которые были определены в результате освоения и распределения между двумя большими государствами территориальных пространств, где изначально жили менее многочисленные народы, которые по разным причинам сочли целесообразным или были вынуждены войти в состав наших двух крупных держав.
Таким образом, граница между Россией и Китаем - это рубежи, размежевывающие территории, которые изначально не были землями собственно русских или собственно ханьцев. Вследствие этого несколько национальных общностей, которые жили до этого на своих землях между первоначальными ареалами проживания русских и ханьцев, оказались частично или полностью в пределах Российской империи или в пределах Великой Цинской империи. Иначе говоря, граница между нашими двумя странами разделяла территории двух империй, двух великих государств мира, но при этом подспудно существовали и ждали своих решений вопросы о национальном самоопределении нескольких национальных общностей, которые либо вошли полностью в состав той или иной империи, либо были разделены на части границей между ними.
К этому необходимо добавить, что и сами русские, и сами ханьцы, как, впрочем, и все народы, находились в постоянно подвижном состоянии, т. е. у каждой из наших двух наций последовательно или одновременно могли существовать и существовали либо одно, либо несколько государств, что также требовало постоянной корректировки взаимоотношений наций и государств, в том числе, если не в первую очередь, регулирования вопросов, касавшихся границ и территорий.
Весьма непростым был вопрос о юридической основе границы. Юридически или формально имело место общее его понимание; обе стороны подписали соответствующие договоры и другие документы относительно прохождения линии границы. В то же время подспудно между сторонами назревали споры и о самом характере договоров о границе, и о территориальном размежевании.
Процесс формирования границы был весьма длительным. При этом военные столкновения хотя и имели место, но носили локальный, ограниченный характер. Они в какой-то мере отразились на формировании границы, но не сыграли существенной роли. Граница между Россией и Китаем не устанавливалась по результатам сражений и битв, ибо наши две страны никогда не вели друг с другом широкомасштабных войн.
К началу XX в. наши два государства сумели подвести юридическую основу под линию разделяющей их границы. Вопросы территориального размежевания решались способами, принятыми в области международных отношений и международного права, - путем проведения переговоров и подписания в их итоге договоров и соглашений, других соответствующих документов, которые не представляли собой ультиматумов или актов о капитуляции.
В итоге вся российско-китайская граница была определена соответствующими юридическими документами. В частности, что касается границы по рекам Амуру и Уссури, - а это основная часть нынешней границы между нашими странами, - то статья Пекинского договора 1860 г. утверждала карту, на которой граничная линия, «для большей ясности, обозначена красною чертою, и направление ее показано буквами русского алфавита» от А до У. Подписавший Пекинский договор со стороны России Н. П. Игнатьев провел красную черту, означавшую границу, по правому берегу Амура и через протоку Казакевичева вывел ее на Уссури, где она следовала уже по левому берегу и далее до реки Туманной (реки Тумэньцзян).
Существование и бережное сохранение российско-китайской границы, ее безусловное уважение, безоговорочное признание договорных актов, лежащих в основе определения линии прохождения границы, было и остается основой добрососедских отношений между нашими странами. Именно такое понимание вопроса о границе отвечало и отвечает коренным национальным интересам России и Китая. Это также предполагает взаимный отказ обеих сторон от территориальных претензий и возбуждения вопросов о границе между нашими странами.
Конечно, несовершенство знаний во времена, когда подписывались соответствующие договорные документы, неисследованность географии некоторых районов, да и другие обстоятельства давали основания для того, чтобы с течением времени на новой, современной для различных десятилетий XX в., основе уточнять линию прохождения границы. Граница представала живым и сложным организмом, который требовал постоянного внимания, бережности и заботы. Однако необходимо повторить, что с точки зрения юридической ее основы не было и нет поводов говорить о существовании территориальной проблемы или проблемы границы между нашими двумя странами. Так выглядела и выглядит картина, если исходить из норм международного права, основываться на договорных документах о границе и признавать их обязательность для обеих подписавших их сторон.
Эти общие соображения подтверждала и практика отношений наших двух стран в первые годы двадцатого столетия.
В начале XX в. Россия и Китай вели переговоры, завершившиеся подписанием 7 декабря 1911 г. Цицикарского договорного акта, которым была зафиксирована демаркация границы в результате ее технического уточнения на аргуньском участке. Анализ документальных источников опровергает любые попытки толковать этот протянувшийся более чем на 1200 км участок границы иначе, как исторически сложившийся установленный рубеж между территориями России и Китая.
Итак, в XX в. история вопроса о границе между нашими странами началась с демаркации одного из участков этой границы. Демаркация велась на основе существующих договоров о границе; при этом ни одна из сторон не подвергала сомнению правомочность этих договоров.
В 1911 г. в результате Синьхайской революции в Китае на смену Маньчжурской династии пришла Китайская Республика. Как следствие этого прекратилось и маньчжурское правление во Внешней Монголии, которая встала на путь борьбы за национальную независимость. 21 (7) октября 1912 г. в Урге было подписано соглашение между Россией и Монголией, по которому Россия взяла на себя обязательство выступать гарантом автономии Монголии.
Декларацией от 10 октября (27 сентября) 1913 г. президент Китайской Республики Юань Шикай объявил о признании Китаем всех ранее заключенных договоров. Перед этим завершились русско-китайские переговоры, в результате которых правительства обоих государств признали автономию Внешней Монголии, а Кяхтинское соглашение от 25 (12) мая 1915 г., которое подписали и монгольские представители, определило ее статус. Территория Монголии осталась частью территории Китая, но сюзеренитет Китая был ограничен, его интересы могли представлять лишь несколько крупных чиновников с небольшим воинским конвоем; все функции и права китайских чиновников были строго оговорены. Как гарант автономии Монголии Россия также должна была принимать участие в решении пограничных вопросов между Монголией и Китаем.
К 1910–1914 гг. относится разрешение вопроса об Урянхайском крае (Туве), захваченном маньчжурами в 1758 г., но до этого входившем во владения бывших вассалов России - Алтын-ханов. Во многих специальных исследованиях ставилась под сомнение правильность проведения в этом районе границы, делимитированной Кяхтинским договором. Однако царское правительство не решилось полагаться на аргументы, содержавшиеся в упомянутых работах.
В 1911–1912 гг. в Туве развернулось национально-освобо-дительное движение, которое носило антикитайский характер. Когда Автономная Внешняя Монголия отделила Туву от собственно Китая, китайское правительство практически перестало контролировать положение в крае. 5 апреля 1914 г. царское правительство объявило об установлении над Тувой протектората России.
Таким образом, уже в 1910-х гг. начался процесс национального самоопределения монголов и тувинцев. Он повлек за собой изменение статуса некоторых территорий, которые до того времени входили в состав Великой Цинской империи. Это послужило также началом процесса образования новых государств, а следовательно, и изменения линии границы между Россией и Китаем. Спустя некоторое время прежняя российско-китайская граница в районе Монголии и Тувы, иначе говоря, на монгольском и тувинском участках, перестала существовать, но появились российско-монгольская (позднее ставшая советско-монгольской), советско-тувинская, тувинско-мон-гольская и китайско-монгольская границы.
Как следствие событий, связанных с переменами в Монголии и Туве, протяженность советско-китайской границы стала значительно уступать русско-китайской. В связи с образованием в 1924 г. Монгольской Народной Республики и Тувинской Народной Республики (с 1944 г. - Тувинская автономная область РСФСР, с 1961 г. - Тувинская АССР, а с 1991 г. Республика Тува Российской Федерации) практически весь участок границы, определенный когда-то Кяхтинским договором, перестал быть границей с Китаем.
В результате событий 1917 г. в нашей стране вместо прежнего государства - Российской империи - в феврале 1917 г. появилась Российская Республика, а затем, в октябре того же года, Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика; позднее, в 1922 г., был создан Союз Советских Социалистических Республик.
Вследствие этих перемен произошли и существенные изменения государственных границ нашей страны в Европе. Финляндия, Польша, Эстония, Латвия, Литва стали самостоятельными, независимыми государствами. В то же время на востоке граница с Китаем, соответствующая русско-китайским договорам, продолжала существовать в неизменном виде.
К 1917 г. государственная граница России с Китаем была уже разделена фактически на восточный и западный участки, между которыми Россия граничила с Внешней Монголией. Мы уже упоминали о том, что движение монгольского народа за государственную независимость началось еще в начале XX в. Одновременно такие же процессы происходили и на территории Тувы. В результате монголы и тувинцы провозгласили свою независимость от Китая. Затем между образовавшимися в начале 20-х гг. Монгольской Народной Республикой, Танну - Тувинской Народной Республикой - и СССР были установлены дипломатические отношения.
20 октября 1945 г. в Монголии был проведен плебисцит, подтвердивший желание монгольского народа иметь свое самостоятельное государство. После этого плебисцита правительство Китайской Республики объявило о согласии с независимостью МНР. 14 февраля 1950 г. при заключении Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР министры иностранных дел обоих государств обменялись нотами, в которых правительства двух стран констатировали независимость МНР. В 1962 г. между КНР и МНР был заключен договор о государственной границе.
События 1917 г. и последовавшая за ними гражданская война в нашей стране, сражения между противоборствовавшими сторонами, в которых принимали участие, посылая свои войска на нашу территорию, и другие страны, в том числе Китай, заняли несколько лет, на протяжении которых на территории России возникали в различных краях те или иные государства или государствоподобные образования. Этот процесс завершился с образованием СССР, включившего в свой состав большую часть территории России и ставшего правопреемником и Российской империи, и Российской Республики, в том числе и в вопросе о государственных границах.
В ходе борьбы, продолжавшейся несколько лет на Дальнем Востоке, в Забайкалье, Казахстане и Средней Азии, государственная граница между возникавшими там республиками, вошедшими затем в Советский Союз, и Китайской Республикой неизменно сохранялась благодаря усилиям всех заинтересованных сторон.
В ходе последующей политической и вооруженной борьбы, разгоревшейся в Маньчжурии и Синьцзяне под влиянием событий в нашей стране, правительства РСФСР, а затем и СССР всегда соблюдали принципы невмешательства во внутренние дела Китая и неприкосновенности его границ. В то время, как в Маньчжурии существовали силы белого движения, которые предпринимали оттуда набеги в Приморье, Приамурье и Забайкалье, воинские части Дальневосточной Республики, РСФСР и СССР в ходе столкновений с ними никогда не нарушали линию границы между нашей страной и Китаем.
В начале 1918 г. силы белого движения были вытеснены из района Никольск-Уссурийска и остановились на китайской территории близ границы, в Гродеково. Представитель красных вступил в переговоры с командующим китайскими войсками пограничного района генералом Као, который обещал не допускать контратак атамана Калмыкова. Под нажимом японцев Као не выполнил обещания.
В октябре 1920 г. из Забайкалья в Маньчжурию были вытеснены белые каппелевские войска. Армия тогдашней Дальневосточной Республики (ДВР) не переступила границу, получив от китайских властей заверения в том, что они разоружат каппелевцев. Однако в обстановке безраздельного господства японцев и их ставленников Маньчжурия продолжала оставаться плацдармом для вооруженных нападений белых на территории, находившиеся под властью красных.
В первый период после событий октября 1917 г. китайская сторона не предпринимала никаких действий, которые можно было бы рассматривать как выдвижение ею претензий на земли, расположенные за чертой русско-китайской границы, хотя в то время имели место нестабильное политическое положение в приграничных районах РСФСР, вооруженная борьба в них, иностранная интервенция, создание буферного государства ДВР, наконец проживание сотен тысяч китайцев в Приморье и Приамурье, приезжавших туда в поисках средств к существованию.
Впрочем, имели место исключения из этого правила. Так, на границе с Синьцзяном в 1920 г. местные китайские власти присвоили участок нашей территории площадью около 60 кв. км, именуемый на картах урочищем Кызыл-Уй-Енке. Операция захвата была осуществлена путем купли этого участка у военного комиссара Зайсанского уезда Короткова, бежавшего затем в Китай.
Пекинское правительство Дуань Цижуя, принимавшее участие в интервенции на нашем Дальнем Востоке, не пыталось мотивировать свои действия ссылками на какие-либо исторические права на приграничные земли. Более того, помогая оккупации этих земель японскими агрессорами, оно допускало возможность аннексии их Японией. Это прояпонское правительство вместе с милитаристской кликой Чжан Цзолиня в Маньчжурии получило только за 1918 г. двадцать девять японских «займов» на общую сумму 30 млн американских долларов в качестве платы за предоставление маньчжурского плацдарма Японии для развертывания ею интервенции на нашем Дальнем Востоке.
Действительную проблему для Китая после Первой мировой войны представляла не ревизия сложившихся государственных границ, а ликвидация особых прав и привилегий иностранных держав на территории Китая. Это было главным требованием массового «Движения 4 мая» 1919 г., выражением чувства протеста против несправедливого Версальского договора.
Еще в ноябре 1917 г. народный комиссар по иностранным делам РСФСР пытался вести переговоры с главой китайской миссии в Петрограде Лю Цзинжэнем о заключении китайско-советского договора на основе равенства, об аннулировании договоров, причинивших ущерб суверенитету Китая, и установлении дружественных отношений между двумя странами.
Необходимо иметь в виду, что в 1917 г., объявляя «ничтожными», т. е. не имеющими далее юридической силы, все тайные договоры, заключенные с Японией, Китаем и бывшими союзниками, правительство РСФСР предлагало вступить в переговоры об аннулировании конкретных договоров, а именно: договора 1896 г., Пекинского протокола 1901 г. и всех соглашений с Японией с 1907 по 1916 гг.; переговоры об этом велись до марта 1918 г. Однако советское правительство никогда не рассматривало российско-китайские договоры о границе как неравноправные. Следует еще раз отметить, что эти договоры во всех случаях не были результатами военных захватов или военного давления на Китай. Россия и Китай никогда не вели войну друг с другом. Разграничение между двумя странами, длившееся в течение более двухсот лет, не привело к отходу от Китая никаких областей, населенных или освоенных китайцами.
Достаточно напомнить, что в конце XVII в., когда при маньчжурском императоре Канси в обстановке военного давления со стороны Китая был заключен известный Нерчинский договор о границе, в докладах на имя императора маньчжурские сановники отмечали: «Земли, лежащие на северо-востоке на пространстве в несколько тысяч ли и никогда ранее не принадлежавшие Китаю, вошли в состав ваших владений». За двести с лишним лет эти земли так и не были освоены Китаем. Лишь после того, как российско-китайское разграничение завершилось и эти районы стали быстрее осваиваться и заселяться, наряду с переселенцами из России здесь появилось и заметное по численности китайское население.
25 июля 1919 г. СНК РСФСР обратился с Декларацией к народу и правительствам Южного и Северного Китая.
В декларации было сказано, что правительство РСФСР, как только взяло в октябре 1917 г. власть в свои руки, «объявило уничтоженными все тайные договоры, заключенные с Японией, Китаем и бывшими союзниками, договоры, которыми царское правительство вместе с его союзниками насилием и подкупами закабалило народы Востока, и главным образом китайский народ, для доставления выгод русским капиталистам, русским помещикам, русским генералам. Советское правительство тогда же предложило Китайскому правительству вступить в переговоры об аннулировании договора 1896 г., Пекинского протокола 1901 г. и всех соглашений с Японией с 1907 по 1916 г.». Таким образом, правительство РСФСР отказывалось от права экстерриториальности и от концессий в Китае.
Эта декларация была подтверждена в ноте НКИД от 27 сентября 1920 г., врученной главе военно-дипломатической миссии Чжан Сылиню, прибывшему из Пекина в Москву. Нота содержала намеченную правительством примерную схему договора между РСФСР и Китаем, первый пункт которой гласил: «Правительство Российской Социалистической Федеративной Советской Республики объявляет не имеющими силы все договоры, заключенные прежним правительством России с Китаем, отказывается от всех захватов китайской территории, от всех русских концессий в Китае и возвращает безвозмездно и на вечные времена все, что было хищнически у него захвачено царским правительством и русской буржуазией».
Упомянутая нота, как и декларация, совершенно не касалась государственной границы, поскольку последняя не относилась к несправедливостям, которые требовали устранения при нормализации отношений между двумя странами на равноправной основе. В ноте намечалась лишь перспектива урегулирования пограничных вопросов в ряде других, касавшихся конкретных, постоянных взаимоотношений между сторонами, не относимых правительством РСФСР к «основным пунктам соглашения» о нормализации.
Восьмой пункт намечавшегося правительством текста общего советско-китайского договора, изложенного в ноте 1920 г., предусматривал, что кроме заключения общего договора по основным пунктам урегулирования отношений между двумя странами «представители обоих государств должны будут урегулировать в дальнейшем в специальных соглашениях торговые, пограничные и железнодорожные, таможенные и другие вопросы». Следовательно, речь шла не о пересмотре договорных границ, а об отношениях сторон по пограничным вопросам по аналогии с вопросами железнодорожными, торговыми, таможенными и т. д.
На советско-китайских переговорах, которые вели в Пекине в 1921–1922 гг. делегации РСФСР во главе с А. К. Пайкесом, а затем с А. А. Иоффе, представители Китая также не затрагивали вопрос о государственной границе. Декларация 1919 г. и нота 1920 г. заинтересовали китайское правительство прежде всего изложенными в них принципами международного равенства и взаимности. Логично расценив заявление о «захватах территории» в смысле ликвидации наследия политики царизма в Маньчжурии, китайское правительство отозвалось на это своими предложениями, касающимися положения Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Что касается смежных территорий, Китай только подчеркивал свое непризнание вновь образованной МНР и настаивал на выводе оттуда войск, помогавших по просьбе монгольского правительства справиться с воинскими частями барона Унгерна.
Объявление правительством РСФСР договоров, заключенных прежним правительством России с Китаем, не имеющими силы, отнюдь не означало полного их перечеркивания. Кроме тех договоров, которые были указаны в декларации 1919 г., имелся ряд старых договоров, требовавших пересмотра. Советское правительство отказывалось не от них вообще, а лишь от содержавшихся в них положений, которые диктовали Китаю неравноправные условия в отношениях двух стран. Именно такие условия подлежали аннулированию в договорах, а не другие статьи, которые предусматривали прохождение государственной границы с обоюдного согласия сторон.
Находившийся в Китае официальный представитель советского правительства в своей ноте от 29 марта 1922 г. по поводу решения китайского президента прекратить с 1 апреля действие русско-китайского договора 1881 г. о сухопутной торговле квалифицировал эту акцию как одностороннюю. В ноте разъяснялось, что правительство РСФСР имело в виду и неоднократно предлагало правительству Китайской Республики приступить к пересмотру русско-китайских договоров, заключенных с царским правительством, и исключить из них те положения, которые мешали дальнейшему развитию дружественных взаимоотношений китайского и русского народов.
Китайское правительство не подвергало сомнениям законность существования советско-китайской границы, когда с ним вела продолжительные и сложные переговоры третья дипломатическая миссия правительства СССР, направленная в Пекин в августе 1923 г., во главе с Л. М. Караханом с целью заключения договора.
В отношении территориальных проблем МИД пекинского правительства настойчиво пытался на переговорах выдвигать условие об аннулировании уже нового советско-монгольского договора 1921 г., с тем чтобы Советский Союз рассматривал Внешнюю Монголию как часть Китая.
31 мая 1924 г. состоялось подписание договора, который был назван Соглашением об общих принципах для урегулирования вопросов между Советским Союзом и Китайской Республикой. В статье 3-й соглашения оба правительства условились созвать конференцию, на которой аннулировать все конвенции, договоры, соглашения, протоколы, контракты и т. д., заключенные между правительством Китая и царским правительством, и заменить их новыми на основе равенства, взаимности и справедливости в духе деклараций советского правительства от 1919 и 1920 гг. Статья 7-я соглашения фиксировала договоренность сторон проверить на конференции свои национальные границы и впредь, до указанной проверки, поддерживать существующие границы.
Таким образом, в 1924 г. китайская сторона фактически заняла позицию, которая означала, что она не согласна с существующими договорами о границе, ставит их под сомнение, намерена все их рассмотреть заново, а также заново выработать новый договор о границе. Существующие договоры о границе оказывались с точки зрения китайской стороны, «неравноправными», «несправедливыми», а потому в перспективе возникал и вопрос о территориальных претензиях к нашей стране, о новом территориальном размежевании и о новой границе.
СССР занимал свою позицию, полагая, что статья 7-я соглашения предусматривала не пересмотр, т. е. не переформирование, границ, а проверку их, т. е. редемаркацию. Учитывалось то, что демаркация была лишь частичной, и притом только однажды - при разграничении, задолго до 1911 г. и 1917 г., когда сначала в одной, а потом и в другой стране возникали новые государства.
С точки зрения советской стороны, условие неизменности границ вытекало также из следующей статьи - 8-й, требовавшей урегулировать вопросы судоходства по рекам, озерам и иным водным путям, общим для обеих сторон, на основе равенства и взаимности. Совершенно очевидно, что имелась в виду договорная граница, проходящая по рекам Амур, Уссури, оз. Ханка, ибо других судоходных рек и озер, по которым могла бы проходить линия границы между СССР и Китаем, не имеется.
Соглашение от 31 мая 1924 г. содержало ряд принципов урегулирования на предстоящей конференции вопроса о КВЖД (ст. 9-я).
В то же время, с точки зрения китайской стороны, условие проверки «своих национальных границ» должно было послужить основанием для выдвижения ею требования по-прежнему считать рубежом Китая с Советским Союзом линию новой советско-монгольской границы, установленную в свое время по Буринскому и Кяхтинскому трактатам 1727 г. в качестве границы между Россией и Китаем.
20 сентября 1924 г. советское правительство заключило отдельное соглашение с маньчжурскими властями в Шэньяне, в основном повторившее соглашение от 31 мая. Такое дублирование стало необходимым, поскольку реальную власть в Маньчжурии осуществлял милитарист Чжан Цзолинь. Шэньянское соглашение предусматривало редемаркацию государственной границы смешанной комиссией сторон, а до проведения редемаркации должна была поддерживаться существовавшая пограничная линия границы между обеими сторонами. Предусматривалось также урегулирование в совместной комиссии в двухмесячный срок вопроса о плавании советских и китайских судов в пограничных частях рек и озер. Таким образом, Шэньянское соглашение фактически фиксировало неизменность положения государственной границы, установленного старыми русско-китайскими договорами.
Большинство постановлений Пекинского и Шэньянского соглашений 1924 г., в том числе о редемаркации границ, остались невыполненными в связи с обстановкой, возникшей в Китае в тот период.
Подписание Китаем первого равноправного договора, которым стало Соглашение между СССР и Китайской Республикой, датированное 31 мая 1924 г., вызвало огромный политический резонанс внутри страны и за рубежом. Западные державы усилили давление на пекинское правительство. Советско-китайская конференция, созванная в Пекине только через год с лишним, а не в месячный срок, как предусматривалось соглашением, фактически даже не рассматривала вопроса о проверке границ. Конференция прекратила работу весной 1926 г., когда в результате милитаристской войны у власти в Пекине оказались ставленники японцев и англичан Чжан Цзолинь и У Пэйфу.
В 1925–1926 гг. в Китае была развернута широкая кампания, направленная на срыв начавшегося сотрудничества наших двух стран. Опиравшийся на южноманьчжурские гарнизоны Японии Чжан Цзолинь предпринял попытку вооруженного захвата КВЖД.
На политическом фоне ликвидации несправедливости в отношениях наших двух стран стали острее проявляться волны протеста против неравноправных договоров других государств с Китаем. Но вместе с тем разворачивалась и борьба за «спасение Китая», под чем понималось прежде всего «возвращение» обширных соседних территорий, якобы отторгнутых от Китая либо «захваченных» иностранными завоевателями в минувшие столетия. Противники сближения наших двух стран начали создавать версию об «исторических правах» Китая на многие земли советского Дальнего Востока, Казахстана и Средней Азии. При этом советская декларация 1919 г. и нота 1920 г. истолковывались так, будто правительство РСФСР решило аннулировать договоры о границах и тем самым признать упомянутые «права» Китая.
В связи с этим были изданы «карты национального позора», или «карты утраченных территорий». Так началось применение метода «картографической агрессии». Кампания за возвращение «утраченных территорий», фактически начавшаяся в период советско-китайских переговоров в 1923–1924 гг., нашла впервые отражение в книге Се Биня «История утраты китайских территорий», изданной в Шанхае в 1925 г. Затем подобная заявка получила наглядное выражение в картографических изданиях. В те годы такого рода выступления еще не носили агрессивного характера. Они скорее отражали болезненную реакцию на несправедливости, причиненные Китаю колонизаторским экспансионизмом европейских держав.
Известную дань настроениям такого рода отдал даже Сунь Ятсен. В своей работе «Три народных принципа» («Три принципа «минь»; «минь» - нация, народ) он писал о том, что Китай потерял бассейн Амура, Бирму, Аннам, а также районы, платившие дань Китаю (Таиланд, Цейлон, Непал, Бутан, Борнео, Яву) и т. д. В то же время Сунь Ятсен четко отделял вопрос о толковании событий исторического характера от межгосударственных и дружественных отношений своего времени.
Л. М. Карахан в письме Г. В. Чичерину 28 ноября 1924 г. сообщал, что китайская делегация на конференции собирается возбудить вопрос о границах и предъявить широкие территориальные претензии. Но этот вопрос, подчеркивал Л. М. Карахан, «китайцы поднимают не столько для того, чтобы получить что-нибудь, сколько для того, чтобы показать, что они хорошие патриоты…».
Пограничная подкомиссия, созданная на первом же заседании советско-китайской конференции 26 августа 1925 г., начала работать после всех других пяти подкомиссий - только 25 марта 1926 г. Китайская сторона при этом повела себя так, будто вопрос о границах подлежит принципиально новому урегулированию. Так что не случайным было и заявление пекинского правительства в ответ на ноту НКИД от 16 июня 1925 г., уведомляющую его об образовании Узбекской и Туркменской Республик и вхождении их в состав СССР: китайское правительство оставляло за собой право обсудить на предстоящей конференции вопрос о границах между территориями Китая и этих республик.
15 марта 1926 г. Л. М. Карахан вручил главе китайской делегации Ван Чжэнтину проект «Принципы соглашения о вопросах, касающихся границ», в котором указывалось, как представляет себе советская делегация редемаркацию границ. Было отмечено, что пограничная линия между СССР и Китаем неоднократно и незаконно передвигалась как местным населением, так и местными властями той или другой стороны.
Например, в отдельных местах западной части границы временные пограничные знаки - кучи камней или большие камни - произвольно переносились жителями как России, так и Китая в разное время на несколько километров с целью обеспечить большее пространство для кочевий и пастбищ. Иногда такие переносы знаков делались в ту и другую сторону скотоводами многократно, и прохождение линии границы с тех пор по документам не уточнялось. Имели место уничтожения демаркационных знаков. Так, 8 декабря 1919 г. пограничный комиссар Кузьмин сообщал об уничтожении китайцами пограничного столба «литер Е», обозначавшего место впадения Уссури в Амур. Об этом Кузьмин составил протокол и заявил протест иланьскому даоиню.
Поэтому советская сторона указывала на необходимость прежде всего восстановить первоначальную линию в соответствии с документами о русско-китайской границе. Наряду с этим требовалось восстановление всех пограничных знаков, постов и других отличительных признаков, обозначающих пограничную линию там, где они были уничтожены или испорчены. Предлагалось также заключить соглашение об охране и режиме границы. Для проработки конкретных вопросов предлагалось создать смешанную комиссию, компетенция и функции которой должны быть определены пограничной подкомиссией. Ван Чжэнтин передал этот проект Л. М. Карахана в подкомиссию.
Позиции китайской делегации, отраженные в памятных записках, которыми неофициально обменялись члены пограничной подкомиссии, заключались в подтверждении заявления советских представителей о том, что соглашение от 31 мая 1924 г. должно являться единственной основой для рассмотрения вопросов о границе. Но при этом китайские представители требовали коренного пересмотра договоров о границе по той причине, что будто бы «современная линия границ является результатом военной агрессии бывшего царского правительства».
Рассуждение китайских представителей о военной агрессии России против Китая совершенно не вязалось с неоднократными официальными оценками, содержавшимися в китайских исторических документах разного времени, которые подчеркивали неизменно мирный характер русско-китайских отношений в течение всех столетий истории двусторонних отношений.
В китайских памятных записках часть текста статьи 7-й соглашения 1924 г. о редемаркации национальных границ толковалась в том смысле, что будто бы «современное положение границ считалось неудовлетворительным и поэтому должно быть изменено». (В подлинном тексте соглашения от 31 мая 1924 г. слово «редемаркация», или «проверка» (границ), написано по-английски: redemarcation.)
Советские представители доказывали китайским представителям в подкомиссии, что понятие и термин redemarcation означают именно то, что под ним разумеет советская сторона, т. е. восстановление границ: «восстановление их там, где они уже стерты, где, далее, они подверглись нарушению и передвинуты, наконец, где, за отсутствием в прошлом даже отдаленно точного разграничения, границы еще только имеют быть установлены впервые. Сюда же подойдут и другие случаи, на которые опять же в более обстоятельном изложении советской стороною уже указывалось».
Упорно настаивая на буквальном толковании статьи 3-й соглашения от 31 мая 1924 г. об аннулировании всех договоров, китайские представители требовали, чтобы все договорные постановления, касающиеся границ, также подлежали отмене, как и все «неравноправные договоры (даже допуская, что договоры, касающиеся границ, не принадлежат к таким договорам). За этим, на первый взгляд, формальным требованием выступало намерение представителей китайской стороны подвергнуть полной ревизии существующую договорную советско-китайскую границу при оформлении нового договора. (Здесь представляется важным отметить, что в то время китайские представители допускали, что договоры, касающиеся границы, не принадлежат к категории «неравноправных» договоров.)
В приложенном к памятной записке китайского представителя «Проекте договора о проведении пограничной линии между Китайской Республикой и Союзом Советских Социалистических Республик», переданном советскому представителю на четвертом заседании пограничной подкомиссии 6 мая 1926 г., уже в неприкрытой форме были выдвинуты широкие территориальные притязания. Границу между СССР и Китайской Республикой предлагалось установить: на востоке - в соответствии с Нерчинским договором 1689 г.; в центральной части - на основе Кяхтинского договора 1927 г.; и на западе - согласно Чугучакскому протоколу 1864 г.
Этот «проект» перестройки границ умалчивал о существовании Айгуньского договора 1858 г., Пекинского 1860 г. и Петербургского 1881 г., которые, таким образом, должны были попасть под аннулирование без последствий. Это означало выдвижение притязаний на 1,1 млн кв. км советской территории на Дальнем Востоке, в Казахстане и Средней Азии, а также на всю территорию МНР и Танну - Тувинской Народной Республики. В «проекте» приводилась также ссылка уже не на статьи соглашения от 31 мая 1924 г., а на «дух Деклараций Советского правительства от 1919 и 1920 гг.».
На последнем, пятом заседании пограничной подкомиссии 3 июня советский представитель подверг критике позицию китайской стороны и предложил перенести вопрос на рассмотрение полномочных делегатов, с тем чтобы получить указания относительно дальнейшей работы подкомиссии, «дабы ее работа протекала производительно и завершилась благополучно».
26 июня 1926 г. по предложению китайской делегации конференция прекратила работу. В китайской прессе было опубликовано согласованное обеими делегациями сообщение о перерыве заседаний на летние каникулы - до 1 сентября 1926 г. Вопреки пожеланиям советской стороны работа конференции так и не возобновилась.
Необходимость в совместном пользовании пограничными реками для судоходства обусловила реализацию соответствующей статьи Шэньянского соглашения от 20 сентября 1924 г. В Сахаляне (Хэйхэ) была создана Временная местная советско-китайская техническая комиссия по судоходству. Она согласовала и ввела с 11 января 1928 г. «Временные правила для плавания по рекам Амур, Аргунь и Уссури», обязательные для обеих сторон. Эти правила служили прототипом для дальнейших совместных решений сторон о порядке плавания по пограничным участкам рек.
Правительство СССР считало выполненной задачу ликвидации ряда договоров, заключенных между царской Россией и Китаем. В ноте НКИД поверенному в делах Китайской Республики в Москве 13 июля 1929 г. говорилось: «Правительство СССР само, по своей инициативе, еще в 1919 г. обратилось к китайскому народу с декларацией, в которой заявило о своей готовности уничтожить все неравноправные договоры, заключенные между Китаем и царской Россией. В договоре 1924 г. эти свои заявления правительство СССР реализовало».
После окончания Гражданской войны граница на Дальнем Востоке оставалась неспокойной, особенно в Приморье. В 1923–1927 гг. только Никольск-Уссурийский погранотряд до тридцати раз отражал нападения на пограничную зону.
В 1929 г. обстановка на границе резко обострилась в результате яростной кампании - в условиях разрыва отношений между Китаем и СССР и захвата КВЖД милитаристом Чжан Сюеляном. С 18 августа в налетах на советскую территорию стала участвовать регулярная китайская армия. Советский Союз был вынужден создать Особую Дальневосточную армию, которая дала отпор этой агрессии. В результате урегулирования конфликта по Хабаровскому протоколу, подписанному 22 декабря 1929 г., на границе установилось мирное положение.
В 30–40-е гг. руководители Китайской Республики не могли всерьез помышлять о националистических территориальных притязаниях к Советскому Союзу, поскольку значительная часть территории их страны была оккупирована японскими захватчиками. Советский Союз оказывал существенную помощь китайскому народу в его борьбе против японских интервентов. В то же время в Китайской Республике реакционеры не прекращали националистическую пропаганду территориальных притязаний.
Японские милитаристы, начавшие в сентябре 1931 г. оккупацию северо-восточных провинций Китая и провозгласившие в марте 1932 г. создание марионеточного государства Маньчжоу-Го, открыто угрожали вторжением в пределы СССР. Однако, ограничиваясь оккупацией Маньчжурии, японские милитаристы в целом показали, что они признают и в дипломатической практике уважают договоры о русско-китайской границе. В декабре 1932 г. японская армия, тесня китайские войска генерала Су Бинвэня, остановилась у советского рубежа, когда Су Бинвэнь со своими частями перешел в Забайкалье и был там интернирован.
Готовя плацдарм в целях захвата всего Китая, а затем и для войны против Советского Союза, японские милитаристы предприняли попытки вторжения в Монгольскую Народную Республику. Японская интервенция была предупреждена тем, что СССР гарантировал защиту независимости МНР, подписав 12 марта 1936 г. протокол о взаимопомощи. Стороны договорились о том, что в случае нападения на СССР или на МНР они окажут друг другу всяческую помощь, в том числе и военную.
Японо-маньчжурские власти продолжали сотрудничество с Советским Союзом в судоходстве на пограничных реках. Представители СССР, Японии и Маньчжоу-Го в результате переговоров, проведенных с 28 июня по 31 августа 1936 г. в Благовещенске, вновь утвердили правила для плавания судов обеих сторон. Тогда же было заключено Соглашение между Амурским государственным речным пароходством СССР и Харбинским водным управлением Маньчжоу-Го об улучшении условий судоходства. В преамбуле соглашения содержалась оговорка о том, что его действие касается пограничных частей рек, где в соответствии с соглашением совместно проводятся работы.
Согласно специальной разграничительной карте, приложенной к Пекинскому договору 1860 г. о границе, многочисленные острова на реках Амур и Уссури принадлежали России. Ввиду слабой заселенности русского берега и отсутствия хозяйственной заинтересованности местных царских властей в освоении этих островов на некоторые из них приходили временно маньчжурские жители собирать хворост, сено и т. д. Такой практикой, продолжавшейся и в 30-х гг., воспользовались японские войска для оккупации значительной части этих островов, принадлежащих Советскому Союзу. Вследствие этого происходили инциденты.
С 1934 г. вооруженные инциденты участились и приняли более острый характер. Граница стала нарушаться японскими военнослужащими также на сухопутных участках. Так, 30 января 1935 г. японский отряд вторгся на территорию СССР в районе Гродеково. Летом того же года японские власти спровоцировали нарушение границы на протоке Казакевичева и принялись утверждать, будто пограничная линия проходит в другом месте. Вскоре японский отряд нарушил границу в районе оз. Ханка, и последовало заявление японских властей о необходимости уточнения пограничной линии в связи с тем, что якобы существует «неясность границ между Маньчжоу-Го и СССР». После очередного нарушения границы японским кавалерийским отрядом в районе города Маньчжурия в июне 1936 г. японский посол в Москве Ота заявил, что граница там является спорной. В июле был снят и унесен на маньчжурскую территорию пограничный знак «литер Х» в районе Турьего Рога.
Советское правительство энергично протестовало против провокационных действий японо-маньчжурских властей, доказывая необоснованность их притязаний на пограничные участки советской территории. Народный комиссар по иностранным делам М. М. Литвинов предъявил японскому послу разграничительную карту 1861 г., предлагая убедиться, что красная линия на карте отчетливо оставляла за Россией острова, на которые претендует Маньчжоу-Го, и что, по имеющимся документам, фарватер реки во время заключения Айгуньского и Пекинского договоров проходил там ближе к китайскому берегу.
Япония продолжала занимать многие советские острова на реках Амур и Уссури. Однако советские пограничники решительно пресекали попытки японо-маньчжуров направлять свои суда из Амура в Уссури непосредственно мимо Хабаровска, а не по Амурской протоке (протоке Казакевичева), по которой проходит линия границы, согласно Пекинскому договору и разграничительной карте.
Летом 1938 г. советское правительство передало японскому послу Сигемицу предложение создать трехстороннюю смешанную комиссию для редемаркации участка границы на юге Приморья. Формально приняв это предложение, японская сторона уклонилась от его выполнения.
В 1938 г. советские войска дали серьезный урок японским агрессорам на Дальнем Востоке в боях у озера Хасан, а в следующем году еще убедительнее повторили его в Монголии на реке Халхин-Гол. Важнейшее историческое значение этих уроков сказалось в ходе Второй мировой войны. Япония так и не осмелилась помочь своим партнерам по «оси Берлин - Рим - Токио» и открыть второй фронт против СССР во время его Отечественной войны против гитлеровских захватчиков. Содержание в боевой готовности миллионной Квантунской армии в Маньчжурии вызывало постоянное напряжение на советско-маньчжурской границе в течение всего периода Великой Отечественной войны СССР. Тем не менее никаких изменений в положении линии советско-маньчжурской границы не происходило. И после капитуляции Японии в 1945 г. советские речные острова, на которых находились японские оккупанты, были взяты под контроль советскими пограничниками.
Западная часть советско-китайской границы - с Синьцзяном - была в период японской агрессии в Китае более спокойной. Хотя политическая обстановка в Синьцзяне постоянно осложнялась, положение на границе являлось вполне удовлетворительным. Через эту границу велась интенсивная торговля с Китаем, через нее шли поставки советской военной помощи Китаю в войне с японским нашествием. Губернатор Шэн Шицай, управлявший Синьцзяном в 30–40-х гг., не раз обращался за помощью к СССР в борьбе с вооруженными бандами реакционеров.
Стороны согласились создать институт пограничных комиссаров, в связи с чем генеральный консул СССР в Урумчи и уполномоченный МИД Китайской Республики в Синьцзяне обменялись нотами 1 апреля 1933 г. Для урегулирования возникавших текущих вопросов назначались с каждой стороны по шесть комиссаров сроком на три года с соответствующей пролонгацией договоренности сторон. Ухудшение отношений СССР с синьцзянскими властями в 1943 г. не сопровождалось какими-либо акциями, которые выдвигали бы вопрос о положении границы между СССР и Китаем.
В результате победы во Второй мировой войне начался объективный процесс создания новых государственных образований и изменение границ ряда стран в Европе, Азии и Африке. Однако прежние, довоенные границы нашей страны и Китая совершенно не изменились.
Государственные деятели Китая, в том числе Чан Кайши, во время и после Второй мировой войны отдавали себе отчет в том, что процесс формирования границы между нашими странами давно закончился. В своей книге «Судьба Китая» Чан Кайши отнес к «естественным границам Китая» на северо-востоке Маньчжурию. Он, таким образом, не притязал на советские дальневосточные земли. Правда, далее Чан Кайши повторил заявку на территории, находящиеся юго-восточнее и южнее Китая, а также причислил «Внешнюю Монголию» к «крепостям, необходимым для обороны и безопасности нации».
Что касается притязаний на МНР, то более определенные претензии высказывал в разное время другой китайский политический деятель - Мао Цзэдун.
Мысли вслух
Политика
Р оссийская граница с Китаем является второй по протяжённости после Казахстана- 4209,3 и 7512,8, соответственно. И далеко не всегда эта граница была спокойна. До недавнего времени пограничные споры с Китаем были обыденным делом. Порой доходило и до открытых столкновений, как это имело место, например, на острове Даманский.
Инициатором пограничных споров стал недоброй памяти недоумок с кукурузными мозгами Хрущёв, умудрившийся рассорить Россию с Китаем, в результате чего последний от дружбы и сотрудничества с СССР перешёл к налаживанию тесного сотрудничества с США. Это определило наше геополитическое поражение в начале 1990-ых.
Соглашения о советско-китайской границе 1991 года, подписанное во времена царствования меченого дьяволом Горбачёва, установило границу на Амуре по главному фарватеру реки. Именно Горбачёв, бессовестный торговец интересами родины, этим соглашением сдал множество островов, ранее контролировавшихся СССР, в том числе и остров Даманский, Китаю. Однако это соглашение не решило полностью взаимных претензий.
Окончательно же пограничный вопрос был урегулирован в октябре 2004 года в Пекине, когда были подписаны договоры о границе., послужившие отправной точкой в налаживании тесного сотрудничества с Китаем, успешно развивающегося и по сей день.
Об истории создания границ с Китаем и перипетиях на этом тернистом пути приведённая ниже статья.
Справка
Николай Викторович Стариков- российский общественный и политический деятель, писатель, блогер, публицист, политолог. Коммерческий директор ОАО «Первый канал — Санкт-Петербург».
П обывав в Хабаровске невозможно не обсудить вопрос, который сильно волнует многих граждан России, а хабаровчан беспокоит особенно. Китайская территория видна с прекрасной набережной этого города невооруженным взглядом. Рядом течет величественный Амур. Посередине реки несколько островов. В 2008 году Россия передала Китаю остров Тарабарова и часть острова Большой Уссурийский.
Почему это произошло? Либеральная общественность и подала и подает произошедшее как «одностороннюю» и «ничем не обоснованную» уступку со стороны нашей страны в отношении Китая.
Лучший способ разобраться в ситуации - это обратиться к фактам.
Об этом статья хабаровчанина Артема Яковлевича Кривошеева, который постарался разобрать всю ситуацию, что называется, «по косточкам».
«Почему Россия согласилась передать Китаю остров Тарабарова и часть острова Большой Уссурийский? Действительно, сложно согласиться, что уступка 174 кв. км. российской территории это успех нашей дипломатии. Однако, господа журналисты, кричащие «о продаже интересов России», впрочем, как и всегда, действуют в конъюнктурных интересах и сильно упрощают проблему. Давайте попробуем разобраться, что заставило Российского Президента так поступить. А история вопроса берет начало в 1858 году…
До 1858 года современные Амурская область, Еврейская автономная область, Южная часть Хабаровского края и Приморский край по Нерчинскому договору России и Китая 1689 года являлись как бы «нейтральной территорией». Тогда это устраивало оба государства. Однако, с началом противостояния России и Англии (после Наполеоновских войн) ситуация со значимостью современной территории Приамурья начинает меняться. Нарастала опасность занятия этих территорий англичанами и французами и тогда, имея своеобразный «клин» вдающийся в континент, державы моря могли успешно развернуть борьбу против как континентального Китая, так и континентальной России.
Последствия подобного развития событий хорошо представлял Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев : «Возникло не безосновательное предположение, что англичане займут устье Амура, — доносил 25 февраля 1849 года Н.Н. Муравьев императору Николаю I. — Каких тогда потребуется сил и средств от правительства, чтобы Восточная Сибирь не сделалась английскою, когда в устье Амура станет английская крепость, и английские пароходы пойдут по Амуру до Нерчинска и даже до Читы? … Если бы вместо английской крепости стала в устье Амура русская крепость, равно как и в Петропавловском порте в Камчатке, и между ними ходила флотилия, а для вящей предосторожности чтобы в крепостях этих и на флотилии гарнизоны, экипаж и начальство доставляемы были извнутри России, — то этими небольшими средствами на вечные времена было бы обеспечено для России владение Сибирью и всеми неисчерпаемыми её богатствами».
Крымская война и продолжающиеся в Китае опиумные войны наглядно продемонстрировали, что если русским не занять Приамурье, то это сделают англичане или, в крайнем случае, идущие в кильватере их политики французы. Являясь талантливым политиком и имея полномочия от императора, генерал-губернатор Н. Н. Муравьев выступил инициатором заключения нового договора о границах с Китаем. Согласно Айгунскому договору от 16 мая 1858 года России отходил весь левый берег Амура вплоть до устья реки. Непосредственным дополнением к соглашению выступил Пекинский договор, заключенный между Россией и Китаем 2 (14) ноября 1860 года в рамках серии договоров между Китаем и европейскими странами в сожженном и разграбленном англичанами и французами Пекине. Граница между двумя странами была установлена по Амуру, Уссури и Сунгари, через оз. Ханка, до р. Тумыньдзян. Россия, таким образом, окончательно закрепила за собой Уссурийский край. Была закреплена также и западная граница между двумя странами. Договор предусматривал последующее определение границы на местности, как на восточном, так и на западном её участках .
* Для просмотра иллюстраций наведите курсор на изображение и щёлкните левой клавишей мышки. Для полноформатного просмотра на открывшееся в отдельной вкладке изображение наведите курсор и снова щёлкните левой клавишей мышки. Иногда можно дополнительно увеличить изображение вращая колесо мышки. Многие иллюстраций позволяют это делать.
* To view the illustration, place the cursor over the image and click the left mouse button. For a full-on view opened in a separate tab, hover over the image and then click the left mouse button. Sometimes it is possible to further enlarge the image by rotating the mouse wheel. Many of the illustrations allow you to do this.
Согласно договору, восточная граница между Россией и Китаем устанавливалась, начиная от слияния рек Шилка и Аргунь, вниз по течению р. Амур до места впадения в неё р. Уссури. Договор обходил стороной вопрос принадлежности островов. Однако, в рамках демаркационных работ российской стороной была составлена и приложена к договору карта масштабом 25 верст в дюйме, прилагаемая к тексту Пекинского договора. Указание на наличие подобной карты имеется в статье 1 текста договора, гласившей: «Сверх сего, во исполнение девятой же статьи Тяньцзинского договора, утверждается составленная карта, на коей граничная линия, для большей ясности, обозначена красной чертой и направление её показано буквами русского алфавита: А, Б, В, Г, Д, Е, Ж, 3, И, I, К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т, У. Карта сия подписывается уполномоченными обоих государств и скрепляется их печатями» . Именно на этой карте граф Н. П. Игнатьев красным карандашом провел линию границы по китайскому берегу рек Амур и Уссури, а в районе Хабаровска по протоке Казакевичева. Однако, при заключении Пекинского договора китайский представитель князь Гун отказался подписывать данную карту, а в 1861 - 1886 гг. было составлено описание линии границы лишь на её участке от устья р. Уссури до устья р. Туманная, что серьезно запутало дело демаркации государственной границы по Амуру . Таким образом, Пекинским договором предусматривалась постепенная работа по демаркации границы. Эта работа была проведена в Приморье, Центральной Азии, на Аргуни, однако на Амуре вплоть до начала 1990-ых годов работ по демаркации государственной границы не проводилось, была зафиксирована лишь общая линия делимитации .
Таким образом, хоть это и удивительно, но четкой границы на Амуре Россия и Китай не обозначили по различным причинам в течении более чем 100 лет - с 1860 по 1990 год.
Все это породило массу споров и сложностей. В Пекинском договоре ничего не говорилось о принадлежности островов, китайский представитель, согласно условиям договора, карту не подписал. Однако, император Китая утвердил указ вместе с картой. Кроме того, в договоре указывалось, что граница проходит вниз по течению р. Амур до места впадения в неё р. Уссури. Вставал вопрос, что считать впадением реки Уссури в Амур. Даже среди российских ученых не было единства по поводу того, что считать устьем р. Уссури: точки, расположенные в районе ст. Казакевичевой или в районе Хабаровска.
Однако, понимая стратегическое значение этих островов для тогда ещё военного поста Хабаровка, Россия сразу установила контроль за островами Большой Уссурийский и Тарабаров. Чтобы избежать пограничных конфликтов вся деятельность на островах ограничилась сенокошением. Для фиксации линии государственной границы на местности российско-китайская демаркационная комиссия в 1861 г. на китайском берегу напротив станицы Казакевичевой установила деревянный столб с литерой «Е», имевший координаты 48º16’20» с.ш. и 152º37′ в.д. В 1886 г. деревянный столб был заменен на каменный, установленный в том же месте. На изданных в России «Карте Китая и прибрежья реки Амура» (1859 г.) и «Карте Маньчжурии» (1897 г.) архипелаг был обозначен как территория России. Несмотря на это, китайская сторона неоднократно предъявляла претензии на архипелаг, обвиняя противную сторону в обмане и самовольном переносе демаркационного столба .
Однако, до начала Первой Мировой Войны демаркация государственной границы по Амуру так и не была проведена. Наример, согласно указанию Министерства иностранных дел России, прибрежному населению в 1911 г. предложено было до окончания размежевания «пользоваться теми островами, которые они признают принадлежащими им, не обращая внимания на протесты китайцев» . Кроме того, определение границы по главному фарватеру (по максимальной глубине русла) на Амуре и Уссури было весьма затруднительно. Дело в особенностях их течения. Эти реки несут очень много ила, тот постоянно оседает на дне — и, естественно, именно там, где идёт основной речной поток, то есть по фарватеру.В результате фарватер рек то и дело смещается. На реках довольно много островов. Как правило, ил оседает с одной стороны острова, а с другой стороны в это же время донные отложения размываются течением. Поэтому фарватер то и дело переходит с одной стороны острова на другую. Таким образом, остров, ещё недавно считавшийся принадлежащим одной из сторон, по правилу фарватера оказывается принадлежащим другой . Исходя из этого принципа возможность определить принадлежность островов Большой Уссурийский и Тарабаров вообще не представляется возможной. Так как не было четкого понимания, что же считать главным фарватером . Данная особенность рек Амура и Уссури была использована китайской стороной в проведении «ирригационных войн» в районе Большого Уссурийского и Тарабарова при серьезном обострении отношений с СССР при Хрущеве, а впоследствии и при Брежневе. Смысл был прост: китайцы топили в протоке Казакевичева баржи с песком, усиливая её заиливание, что впоследствии вызывало уход фарватера на север и автоматическое присоединение спорных островов к Китайской территории. Соответственно мы проводили дноуглубительные работы. Доходило до курьезов: китайцы ночами засыпали протоку, а мы днем её углубляли.
Вот с таким багажом противоречий государственная граница существовала все годы Первой мировой, революции и гражданской войны в России. В 1929 году, воспользовавшись как поводом конфликтом на КВЖД, наши войска заняли остров Большой Уссурийский. Находясь в непосредственной близости от Хабаровска и до этого не контролируемый нашими войсками, остров мог быть использован для обстрела города, где начинала строиться промышленность. В 1931 году Манчжурия оказалась оккупирована японцами. В свете этих событий военное присутствие на островах было просто необходимо. Кроме того, СССР взял под контроль практически все острова на Амуре и Уссури. Собственно в таком положении граница оставалась до создания в 1949 году Китайской Народной Республики. Молодое государство было обязано СССР многим, кроме того общая идеология, грамотная политика в отношении Китая сталинского СССР не давали повода разгореться пограничной проблеме.КНР и СССР выступали единым фронтом по борьбе с общим врагом - англосаксонскими державами. 14 февраля 1950г. в Москве был подписан сроком на 30 лет советско-китайский Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи, призванный, по словам И.В. Сталина «служить делу обеспечения мира на Дальнем Востоке против всех и всяких агрессоров и поджигателей войны» . В соответствии с договором о дружбе союзе, взаимной помощи (1950г.) советско-китайская граница до начала ревизии двусторонних отношений была границей добрососедства, где между населением пограничных районов поддерживались активные связи, велась оживленная торговля, был налажен культурный обмен. Были заключены соглашения о сотрудничестве в целом ряде пограничных областей, среди которых «Соглашение о порядке плавания по пограничным рекам Амур, Уссури, Аргунь, Сунгача, и оз. Ханка и об установлении судоходной обстановки на этих водных путях» (1951г.), о лесоводстве, о совместной борьбе с лесными пожарами в пограничных районах и т.д. В рамках этих соглашений фактически охраняемая линия границы сомнению не подвергалась . Подтверждает отсутствие претензий у китайских товарищей передача КНР топографических карт с обозначением всей линии границы. С китайской стороны каких-либо замечаний по поводу линии проведения границы не последовало.
Проблемы начались со смертью Сталина и приходом к власти Хрущева. По этому примеру наглядно можно узнать последствия непонимания руководителем страны канонов геополитики. Данный «прожектер» умудрился за несколько лет сдать ряд позиций англосаксонским державам и сильно испортить отношения союзным Китаем. Однако, вплоть до 1960 года территориальные претензии Китаем не выдвигались. Именно в этом году начинает подниматься застарелый и не урегулированный территориальный вопрос, как отражение общего резкого ухудшения отношения между странами. В чьих интересах? В интересах США, разумеется. В 1960 году СССР неожиданно отзывает советских специалистов из Китая и почти одновременно произошел первый эпизод на границе, который показал наличие разногласий между СССР и Китаем в вопросе о линии прохождения границы и принадлежности тех или иных участков. Речь идет об инциденте 1960 г., когда китайские скотоводы производили выпас скота на территории находящейся под советской юрисдикцией (в районе перевала Буз-Айгыр в Киргизии). Когда прибыли советские пограничники пастухи заявили, что находятся на территории Китайской Народной Республики. Позже выяснилось, что они действовали по директиве властей своей провинции. По этому поводу министерства иностранных дел Китая и СССР направили друг другу несколько нот и сделали устные заявления, в которых впервые со времени образования КНР на официальном, дипломатическом уровне обнаружилось различное понимание линии прохождения границы с Советским Союзом.
С осени 1960 года же начались и систематические выходы китайских граждан на острова на пограничных реках Дальнего Востока, находящиеся под нашим контролем. Советским пограничникам они заявляли, что находятся на китайской территории. Изменилась и реакция советских пограничников на инциденты. Если ранее они просто игнорировали промыслы китайских крестьян на ряде территорий, находящихся под советской юрисдикцией, то, начиная с 1960 г. Старались их пресекать .
В сложившейся обстановке Президиум ЦК КПСС принял решение о создании межведомственной комиссии из специалистов МИД, КГБ и Министерства Обороны, в задачу которой входило подбор и изучение договорных актов по границе с КНР. Комиссия выявила 13 участков, где на картах сторон имелись расхождения и 12, где не было проведено распределение островов. Сама пограничная линия не имела четкого обозначения на местности, т.к. из 141 пограничного знака в первоначальном виде сохранилось 40, в разрушенном состоянии находились 77, 24 отсутствовали вообще. Также отмечалось, что описание границы в договорных актах часто носит общий характер, а многие договорные карты составлены в мелком масштабе на примитивном уровне. В целом, по заключению комиссии отмечалось, что вся пограничная линия с КНР, кроме участка на Памире южнее перевала Уз-Бель, определена договорами. В случае проведения пограничных переговоров комиссия предлагала проводить границу не по берегам рек, а по линии середины главного фарватера на судоходных реках и по линии середины реки на несудоходных реках, а не как она была обозначена красной линией на карте, приложенной к Пекинскому договору, по которой граница шла по китайскому берегу . То есть граница была определена весьма приблизительно, необходима была её новая демаркация. Неопределенность границы на местности давало отличный повод для создания конфликтных ситуаций.
И Китай активно использовал приграничную проблему как повод для конфликтов. Статистика нарушений показывала, что с 1960 по 1964 годы их количество быстро росло, а во второй половине 60-х инциденты стали носить более острый характер. В 1960 г. количество нарушений было около 100, в 1962 уже около 5 тыс. В 1963 более 100 тыс. китайских гражданских и военных приняли участие в незаконном пересечении советско-китайской границе . Таким образом, ссора Хрущева с Китаем, положила начало очень трудному и болезненному процессу демаркации всей государственной границы. При Хрущеве же в феврале 1964 года начались консультации с КНР по приграничной проблематике. Причем китайцы выдвигали заведомо нереальные требования. Так Китай требовал признать «неравноправными» Пекинский и Айгунский договор. Тут необходимо понимать, что задача Китая в то время была не решить территориальные споры, а усугубить их и спровоцировать конфликт, демонстрируя США свою решимость противостоять СССР.
В апреле 1964 г. стороны обменялись топографическими картами с обозначением своего понимания линии границы и создали рабочую группу, после чего приступили непосредственно к рассмотрению линии границы. В результате изучения китайских карт и сопоставления их с советскими было установлено, что в нанесении линии границы на этих картах имеются расхождения на 22 участках, из которых 17 расположены на западной части советско-китайской границы (ныне среднеазиатские республики бывшего СССР) и 5 участков — на восточной части границы. Эти участки примерно совпадали с участками, которые указывала в своей записке межведомственная комиссия 1960 г. На китайских картах были обозначены ещё 3 участка, которые в материалах комиссии не фигурировали, в том числе довольно большой участок в районе перевала Бедель (Киргизия), а также острова у Хабаровска .
По итогам рассмотрения карт в Москве был сделан вывод о возможности проведения переговоров не по отдельным участкам, как это предполагалось ранее, а по всей границе, как настаивала китайская делегация. Такой подход стал возможен, поскольку на большей части протяжения пограничной линии жизненно важных расхождений граница не имела. По наиболее протяженной линии, требовавшей уточнения - речная граница на Дальнем Востоке, у сторон было одинаковое понимание того, что граница должна была проходить по главному фарватеру. В связи с этим делегации было дано дополнительное указание — подтвердить линию прохождения границы на участках, где стороны понимают её одинаково.
Итак, запомним - инициировал пограничную проблему Хрущев, который облил грязью Сталина, бывшего для Мао Дзедуна непререкаемым авторитетом и совершив ещё ряд недружественных действий в отношении Китая. Результатом недальновидной политики Хрущева стаи боевые действия на острове Даманском, а также в Казахстане и, что самое главное, разворот Китая от дружбы и сотрудничества с СССР к США. Что во многом, определило наше геополитическое поражение в начале 1990-ых. Пограничный вопрос выступил следствием этой политики.
Далее события развивались следующим образом. Во времена Горбачева п ри проведении переговоров в 1987 - 1991 году, которые увенчались подписанием Соглашения о советско-китайской границе 1991 года, было установлено, что граница на Амуре должна проходить по главному фарватеру реки . По этому соглашению множество островов, ранее контролировавшихся СССР, в том числе и остров Даманский оказались Китайской территорией.
Теперь вопрос. Кто-нибудь помнит гневные статьи либералов о том, что Горбачев торгует родиной и отдал Китаю сразу несколько десятков «исконно русских островов»? Тем не менее, здесь Михаил Сергеевич со своей страстью к односторонним уступкам все-таки помог разрешению многолетней приграничной проблемы, во многом инициированной политикой Хрущева.
Однако, данное соглашение обходило стороной решение приграничной проблемы у островов в районе Хабаровска. И причину вы можете увидеть на карте внизу. Самая южная протока между Китаем и островами Тарабаров и Большой Уссурийский — это протока Казакевича. Если считать её впадением Уссури в Амур, то все острова являются российской территорией. А если считать впадением Уссури в Амур место севернее Большого Уссурийского острова, то тогда острова полностью являются Китайской территорией. И этот вариант для России неприемлем, так как тогда граница будет проходить прямо в непосредственной близости от Хабаровска (левый берег будет Китайским, а на правом находится Хабаровск).
По сути — это был последний не урегулированный территориальный спор с Китаем (вместе с островом Абагайтуй на Аргуни) на момент вступления в должность Президента Путина. Теперь необходимо понять тот геополитический контекст, в котором действовал Путин в начале 2000-х годов. С 2003 по 2004 год, Владимир Путин инициирует наглядный урок для желающих отдать российские недра под контроль монополий США и по заказу американцев скупить Государственную Думу (дело «ЮКОСа» и посадка Ходорковского), отменяет колониальный, по сути, закон об СРП (Соглашение о разделе продукции), вводит НДПИ («Налог на полезные ископаемые» наполняющий сегодняшний госбюджет). Следом Путин делает следующий шаг. В октябре в Пекине открываются российско-китайские переговоры, на которых вместе с рядом неопубликованных договоренностей, подписываются дополнительные соглашения, урегулировавшиевсе имеющиеся территориальные споры между Россией и Китаем.
Так как в случае с Хабаровскими островами нельзя было применить принцип разграничения по фарватеру, стороны договорились разделить остров Большой Уссурийский на южную Китайскую и Северную (самую освоенную) Российскую части. Кроме того, в обмен на Северную часть Большого Уссурийского мы уступили половину острова Абагайтуй на Аргуни. Был применен новый принцип - территории делились согласно ориентирам на местности.
Сквозь вопли либералов «о торговле Родиной», был «упущен» тот факт, что впервые в истории России и Китая были сняты все претензии и спорные моменты со всего протяжения 4300 км российско-китайской границы. Безусловно, передачу части островов нельзя однозначно назвать успехом, и я далек от мысли оправдывать нашего Президента, однако неполживые журналисты отчего то не говорят, что сложившееся в начале 2000-х ситуация с государственной границей досталась Путину от Хрущева и Горбачева. Где первый поссорился с нашим основным геополитическим союзником, в результате чего был инициирован территориальный вопрос, а второй успешно эту проблему решил, напоследок угробив страну, которой руководил. В результате чего Российская Федерация по силе и влиянию в мире, а главное, наличию козырей на переговорах в 2004 году представляла собой далеко не сталинский СССР образца 1952 года. В 1952 году договор о границах мог быть заключен на выгодных нам условиях, благо пространство для дипломатического торга было несравненно шире.
Возможно ли было разрешить территориальный вопрос в условиях нашего времени как-то иначе? Это большой вопрос. Передача части остров под Хабаровском была итогом почти 150 лет истории наших побед и поражений, усиления и ослабления России, а не являлась «одномоментной уступкой со стороны России». Так за что же так ругают Путина либеральные журналисты и не в меру эмоциональные патриоты? Давайте обратимся к фактам. В октябре 2004 года в Пекине подписываются договоры о границе, окончательно урегулируется пограничный вопрос. Сразу после этого, 31 декабря 2004 года выходит распоряжение Правительства РФ № 1737-р о проектировании и строительстве нефтепровода Восточная Сибирь - Тихий Океан (ВСТО) с ответвлениями на Китай. (Юридическое оформление границы было завершено лишь в июле 2008 года, когда министр иностранных дел России Сергей Лавров и глава МИД КНР Ян Цзечи подписали дополнительный протокол-описание линии российско-китайской границы в её восточной части [ ).
Руководство России и Китая взяло курс на сотрудничество и добрососедские отношения друг с другом, устранив последние территориальные споры, могущие всерьез испортить отношения между двумя странами и привести к русско-китайской войне, которая так нужна США. Вот это и не нравится либеральным блогерам и журналистам, а точнее их заокеанским спонсорам.
Им нужна конфронтация, а лучше война между двумя самыми мощными континентальными странами.
И чем больше будет поводов для конфликтов, тем лучше.
История российско-китайских противоречий в части, касающейся островов Тарабаров и Большой Уссурийский, насчитывает порядка пятидесяти лет; предыстория же уходит в XVII век.
История российско-китайских противоречий в части, касающейся островов Тарабаров и Большой Уссурийский, насчитывает порядка пятидесяти лет; предыстория же уходит в XVII век. Думается, имеет смысл остановиться на ней поподробнее – в конце концов, надо же знать, что именно не устраивает Китай в прежних договорах и на чем он основывает свои претензии на острова, принадлежащие России.
Изначально Россию и Китай разделяли огромные территории, малозаселенные или вовсе пустынные. Северной границей Китая являлась Великая Китайская стена, находящаяся на расстоянии более тысячи километров от нынешней границы. Разумеется, в те времена китайцы и думать не могли о том, что граница когда-нибудь выдвинется так далеко на север. Между Амуром и Уссури и Великой стеной жили воинственные маньчжуры, этнически далекие от коренных китайцев - ханьцев.
Первые русские появились в Приамурье в XVII веке. Тогда к югу от Амура и Уссури лежало отдельное Манчжурское государство, правителям которого не особо понравилась активность неведомых пришельцев, и в том же веке манчжуры совершили несколько походов против русских поселенцев на северных берегах и даже на какое-то время оккупировали эту территорию. Впрочем, ненадолго: смысла удерживать таежные берега рек не было, к тому же вскоре началась война с Китаем, которую манчжуры выиграли, взяв в 1644 году Пекин и посадив на престол новую династию – Цин. Манчжурия органично влилась в состав Поднебесной на правах, как мы бы сказали сейчас, автономного района: китайцам, скажем, запрещалось селиться и заниматься сельским хозяйством на территории Манчжурии. Таким образом, к середине XVII века граница Китая довольно оригинальным образом расширилась до рек Амур и Уссури; но там китайцы столкнулись с новыми русскими поселенцами. Именно с этого момента и берет начало «пограничная эпопея» между Россией и Китаем, тянущаяся и по сей день. В ходе долгой истории установления границ было принято более сорока документов, регламентирующих статус границы, но лишь пять из них имели серьезные последствия.
Нерчинский договор (27 августа 1689 г.) – первый договор между Россией и Китаем, приблизительно установивший границы государств. В этот договор были включены пункты, устанавливавшие основные принципы торговли и определявшие порядок дипломатических связей. В соответствии с данным договором Россия уступила Китаю Амурскую область. Не от хорошей жизни, разумеется – небольшое русское посольство и отряд охраны в несколько сотен человек был окружен многотысячным войском. Этот договор, однако, является знаковым моментом в нашей истории – именно с этого момента Россия начала активную торговлю с Китаем, обменивая деньги и товары своего экспорта на чай, шелк и фарфор.
Буринский договор (20 августа 1727 г.) – определил границу от перевала Шабин-Дабат (Западные Саяны) до р. Аргунь. Статьи этого договора без изменений вошли в следующий договор –
Кяхтинский договор (21 октября 1727 г.). Он зафиксировал соглашение о торговле и границах. Уточнил границу, установил порядок контактов властей приграничных регионов. В этом договоре были определены пункты для торговли на границе. Также, согласно данному соглашению, один раз в три года русский караван мог приходить в Пекин. Русская духовная миссия в Пекине получила статус неофициального постоянного представительства.
Айгунский договор (16 мая 1858 г.) – по этому договору Россия получила обратно Амурскую область. К России отошли территории по левому берегу Амура, от р. Аргунь и до Охотского моря. Уссурийский край, согласно этому договору, являлся совместным владением России и Китая. Амур, Сунгари и Уссури были открыты для свободного плавания русских и китайских судов. Договор был заключен после переговором между генерал-губернатором Восточной Сибири Н.Н. Муравьевым и Хуа Шанем, представителем императора Китая. Ситуация чем-то напоминала ту, что сложилась при подписании Нерчинского договора: разумеется, никто Хуа Шаню не угрожал, но внутри Китая в этот момент бушевало тайпинское восстание, к тому же Китай вел тяжелейшую Вторую опиумную войну; через четыре дня после подписания договора англичане и французы захватили крепость Дагу и порт Тяньцзинь. В подобных условиях – терпя непрерывные поражения – Китай рисковал получить еще один военный конфликт – на севере. Китайцы предпочли откупиться.
Пекинский договор (2 ноября 1860 г.) окончательно определил русско-китайскую границу, дополнив, таким образом, Айгунский договор. Восточная граница между двумя странами устанавливалась по рекам Амуру, Уссури, Сунгаче. В договоре было зафиксировано, что Амурский и Уссурийский края являются владением России. С русской стороны миссию возглавлял граф Н.П. Игнатьев, с китайской – «принц Гун по имени И Син». Сперва китайцы вели себя довольно вызывающе – англичане и французы были отброшены, казалось, Китай оправился от удара; но вскоре Дагу и Тяньцзинь были снова взяты, захвачены Далянь и Яньтай, а возле Пекина англо-французская армия разгромила шестидесятитысячную манчжурскую конную армию. В октябре Пекин был взят, и китайцы поспешили с договором. К договору прилагался протокол с картой, подписанной русскими и китайцами – П. Козакевичем, К. Бугодосским, Чен Ци и Цзин Чунем. На этой карте граница (т.н. «красная черта») проведена по китайскому берегу Амура и Уссури и по протоке Казакевича, то есть реки полностью принадлежали Российской империи.
«Бомба замедленного действия» в отношения России и Китая была заложена в процессе подписания именно Пекинского договора. В мировой практике крайне редко встречаются случаи, когда речная гладь целиком и полностью принадлежит одной из сторон, в то время как другая сторона довольствуется береговым урезом. Граница в основном проходит по фарватеру судоходных рек и по середине несудоходных. При этом необходимо заметить, что фарватер реки и ее середина – понятия часто не совпадающие. Однако этот принцип нигде официально не документировался, так что это скорее являлось неким негласно признанным большинством государств мира правилом. Дальневосточные реки вообще в этом плане являются уникальными – фарватер реки может смещаться в зависимости как от природных, так и от вызванных человеком причин. В частности, на Амуре и Уссури иногда исчезают острова – намывается песчаная коса, и остров превращается в полуостров. Китайцы пользовались этой возможностью вовсю – нередко пытались засыпать протоку между островами и берегом, дабы российский остров автоматически превратился в китайский полуостров, строили искусственные дамбы, чтобы река изменила русло и, соответственно, фарватер сместился. В настоящий момент эти работы приняли поистине титанический размах, из-за чего Россия ежегодно теряет довольно солидный кусок территории, а Китай, соответственно, его приобетает, искусственно смещая русло.
В последнее время ряд российских дипломатов и журналистов с удивительным жаром отстаивает мысль о том, что статус островов на Амуре и Уссури никогда не регламентировался, острова эти никому не принадлежат и, следовательно, отдача островов китайцам не является уступкой российской территории. Справедливости ради надо отметить, что авторство этой теории принадлежит не им, а пропагандистам КПК. А зачем наши работники пера постоянно просто повторяют китайскую версию – Господь ведает. Может, нравится она им. А может, заплатили.
Но вернемся к истории вопроса. Что же случилось с русско-китайскими отношениями после октября 1917 года?
Сразу после Октябрьской революции советское правительство аннулировало все тайные и неравноправные договоры, заключенные предшественниками. 25 июля 1919 года руководство РСФСР разъяснило китайскому народу и его руководителям, какие именно договоры имеются в виду под неравноправными. К ним относились все договоры о сферах влияния, о правах экстерриториальности, о концессиях и контрибуциях. Договоры о границах, однако, остались в силе: обе стороны полагали их вполне равноправными.
В конце 20-х в Китае, после поражения буржуазно-демократической революции и оккупации северо-востока Китая японцами, обстановка была сложная. Вопрос о советско-китайской границе плавно перетек в вопрос о границе советско-японской. Японцы, надо заметить, в данном вопросе отличались амбициями почище нынешних китайцев и регулярно прилагали усилия к исправлению пограничной линии в соответствии с собственными представлениями о том, где должна была проходить граница. Японцев регулярно били – на Хасане и Халхин-Голе – после чего они утихомиривались до следующей провокации. Однако на локальном уровне границу японцы признавали и на мелочи не разменивались. В частности, в 1932 году китайская армия Су Бинвэня перешла границу и сдалась советским пограничникам. Японцы преследовать китайцев не стали – развернулись у границы и пошли обратно.
После победы в Китае коммунистов отношения СССР и Китая были некоторое время безоблачными. В 1952 году СССР передал Китаю комплекты топографических карт местности, за что китайцы были нам крайне благодарны. И только в середине 50-х на безоблачном прежде небосводе советско-китайской дружбы появились первые тучки. Связано это было с несколькими причинами. Умер Сталин, единственный человек, которого Мао Цзэ-дун по-настоящему боялся. Хрущев же у Мао ничего, кроме презрения, не вызывал. На внутрикитайских причинах останавливаться не будем – это слишком большая и запутанная тема. В общем, Мао решил попробовать «старшего брата» на прочность.
С 1954 года в китайских газетах стали появляться статьи о том, что пограничные отношения с СССР не до конца урегулированы. В 1954 году государственное издательство выпустило книгу «Краткая история современного Китая», где на карте были обозначены «китайские территории, захваченные империалистами в период с 1840 до 1919 г.» В состав Китая, согласно этой карте, входили Южная и Юго-Восточная Азия целиком, Андаманские острова, архипелаг Сулу, МНР, часть Киргизской и Казахской ССР, Корейский полуостров полностью, Приамурье и Уссурийский край. Эта практика, продолжается и поныне: сейчас, когда, казалось бы, все вопросы урегулированы и все проблемы сняты, китайские дети видят на школьных картах «утраченные территории». Отдельные издательства балуются тем, что прямо закрашивают в цвет Китая Уссурийский край и Приамурье. В 1960 г. начинаются первые провокации на границе с СССР, а в 1964 году Мао произносит свою знаменитую речь, где звучат такие слова: «Примерно сто лет назад район к востоку от Байкала стал территорией России, и с тех пор Владивосток, Хабаровск, Камчатка и другие пункты являются территорией Советского Союза. Мы еще не предъявляли счета по этому реестру». Счета были предъявлены молниеносно: согласно им, Китаю должны были принадлежать полтора миллиона квадратных километров советской территории, включая все вышепоименованные населенные пункты. Вскоре аппетиты китайцев разыгрались, и они заговорили о трех миллионах.
В 1964 году между руководством Китая и СССР были проведены переговоры о границе. Было достигнуто соглашение, по которому граница должна была проходить по главному фарватеру. Переговоры уперлись в проблему островов у Хабаровска – Тарабарова и Большого Уссурийского – тех самых, которые Путин так ненавязчиво подарил Китаю. Определить, где должна проходить граница – по руслу реки или по протоке Казакевича - в этом пункте очень сложно, а острова, с точки зрения как китайцев, так и советских представителей, имели и имеют по сей день большое стратегическое значение. То есть Путин подарил Китаю не огороды хабаровчан – он презентовал важный стратегический пункт, за который советская делегация в 1964, уступив с легкостью большинство островов Китаю, держалась едва ли не зубами. Как бы то ни было, новый договор, даже по согласованным участкам границы, так и не был подписан: китайцы требовали внести в него пункт о том, что все предшествовавшие договоры являлись незаконными и неравноправными, и нынешний договор, хотя КНР и признает его, является также несправедливым. Разумеется, такой статьи в договоре быть не могло, и потому новый договор так и не увидел свет.
Далее последовало пять лет непрерывных провокаций и, как следствие – кровавый конфликт на Даманском. Вот как методику проведения таких провокаций описывал В.Д. Бубенин, позже первый командир группы «Альфа», а тогда – начальник погранзаставы, принимавший в событиях на Даманском активное участие:
«Обстановка такая: приходит рыбак, втыкает в снег портрет Мао на палочке, начинает долбить лунку. Объясняем: границу нарушать нельзы. Провожаем. Назавтра 20 рыбаков приходят. Сеток три, а цитатники у каждого. Размахивают, чтоб ловилось лучше. Провожаем. Привозят на границу человек пятьсот. Женщины, дети, устраивают митинг, в барабаны бьют. Грузятся на машины и к советскому берегу. Наши ребята цепью стоят. На них гонят машины, рассчитывают напугать. Не вышло, уехали. Приходят с транспарантами: цитаты на дубинах прицеплены, сверху на палках железные трубы. Наши опять стеной. Те цитаты в карман, дубины в ход. Ничего, вытеснили…»
Такое на границе повторялось регулярно. С малыми группами китайцев зачастую обходилось мирно, с большими – бывали драки. Использовали жерди, приклады автоматов, иногда – брандспойты. Не обходилось без жертв. Так, в декабре 1967 года китайцы в количестве более тысячи человек пытались демонстративно перейти границу на участке погранзаставы Сопки Кулебякины Иманского погранотряда, используя при этом автомашины, тракторы, повозки. Китайцы размахивали баграми, дубинами, усаженными гвоздями, ломами, баграми. Начальник школы сержантского состава Г.А. Складанюк был вынужден отдать приказ вытеснять толпу при помощи двух БТРов, поскольку цепочка курсантов не смогла сдержать китайцев, и отдельные бойцы или небольшие группы их оказались в окружении толпы, пытавшейся захватить их. В результате китайцы были оттеснены, пять человек, по заявлениям китайцев, погибли, попав под колеса бронетранспортеров. С советской стороны убитых не было, хотя многие курсанты получили травмы, пока им на помощь не подоспели БТРы. Что характерно, за китайцами двигались десятки корреспондентов, в том числе и иностранных, снимавших всё происходившее на пленку. Когда китайцы отошли на свой берег, оттуда заработали громкоговорители.
Такие провокации случались на границе чуть ли не ежедневно. А потом был Даманский. Но это тема, заслуживающая отдельного рассмотрения, а потому мы просто кратко опишем последствия конфликта. После гибели 58 советских и от 800 до 3000 китайских солдат и пограничников советское руководство действовало жёстко и решительно. 20 июля 1969 года, через несколько месяцев после боев на Даманском, китайцы попробовали захватить остров Киркинский, переправившись туда на лодках и плотах. По сконцентрировавшимся на острове китайцам был открыт с советского берега массированный огонь из минометов и крупнокалиберных пулеметов. Китайцы попытались укрыться в свежевырытых окопах, но минометы быстро выгнали их оттуда. Тогда китайцы бросились к своему берегу, до которого им пришлось добираться вплавь – все лодки и плоты были уничтожены минами. Китайские потери, по визуальным оценкам советских пограничников – несколько десятков погибших. Весьма вероятно, что их было больше – неизвестно, сколько утонуло при переправе назад.
13 августа 1969 года у озера Жаланашколь в Казахской ССР произошло столкновение пограничников со спецотрядом НОАК. Церемониться с ними не стали: китайский отряд был окружен и полностью уничтожен, уцелел только один человек (еще двое скончались в госпитале). Китайцы попытались выручить свой отряд, бросив в атаку резервы, но, наткнувшись на плотный огонь, китайцы отошли на свою территорию с большими потерями. Потери советской стороны в этом инциденте – два человека.
Этот бой отрезвил китайцев. Чжоу Эньлай согласился встретиться с Косыгиным, и в ходе этой встречи 11 сентября была достигнута договоренность о прекращении враждебных акций на границе и остановки войск на занятых ими в тот момент рубежах. Так сложилось, что Даманский и Киркинский острова оказались на тот момент занятыми китайцами, поскольку с 10 сентября советские пограничники получили приказ прекратить огонь. То есть де-факто оба этих острова, не имевших какого-либо стратегического значения, но, тем не менее, ставших символами противостояния на границе, остались за китайцами, хотя советская сторона вплоть до 1991 года регулярно требовала от китайцев с островов уйти. Сложно сказать, почему острова тогда фактически отдали китайцам: возможно, советское руководство хотело как можно скорее погасить конфликт, понимая, что, поскольку оба этих острова находятся на китайской стороне фарватера, отдавать их всё равно рано или поздно придется. Возможно, впрочем, что тем самым советское правительство пыталось сыграть роль пострадавшего, так как до этого отдачи территорий требовали только китайцы, а теперь дипломатия СССР получала недурной козырь в рукаве, позволявший на любую китайскую инициативу выдвинуть свою, встречную.
16 мая 1991 года в Москве было подписано «Соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Китайской Народной Республикой о советско-китайской государственной границе на ее Восточной части». В тексте было окончательно утверждено, что граница проводится по фарватеру судоходных рек и середине несудоходных, плюс создавалась демаркационная комиссия. Соглашение было ратифицировано российским Верховным советом в феврале 1992 года, и с 16 марта Соглашение вступило в силу. Даманский и Киркинский отошли к Китаю официально.
Приграничный спор не был, однако, исчерпан. Кроме ряда второстепенных вопросов, остались в силе два главных: проблема островов Тарабаров и Большой Уссурийский и острова Большой на реке Аргунь. Аргунь раздваивается, огибая Большой, и потому сложно провести границу по фарватеру. В принципе Большой как раз не имел и не имеет особой ценности, потому использовался как своего рода разменная монета при спорах о судьбе двух других островов. Что же такого в этих островах - Тарабарове и Большом Уссурийском, – если в 1964 году СССР отказался отдать их Китаю, несмотря на обострение пограничной обстановки?
На карте этот район похож на своеобразный треугольник (китайцы его так и зовут – Фуюаньский треугольник). Боковые стороны треугольника – река Амур, вершина – Хабаровск, основание – протока Казакевича. До недавнего времени граница отстояла от Хабаровска (Боли по-китайски) где-то на 30 километров. Теперь она приблизилась к нему вплотную, при этом, однако, пройдя всё равно не по руслу.
Острова, кроме того, что фактически прикрывали Хабаровск от внезапного нападения и контролировали русло Амура и Уссури, отличаются удивительным природным многообразием: на них растут липа, монгольский дуб, амурский бархат, амурский виноград, водяной орех, лотос Комарова. Живут на островах орлан-белохвост, скопа, мягкокожистая черепаха, дальневосточный аист, мандаринка – все они занесены в Красную Книгу. В водах островов водится около 60 видов рыб, что редкость даже на Дальнем Востоке.
Итак, Путин отдал острова китайцам. При этом мало того, что российская дипломатия потерпела сокрушительное поражение – Китай великодушно уступил России российский же остров Большой, получив в итоге то, чего и добивался; но еще и граница по-прежнему проходит не по руслу рек, то есть китайцы в любой момент имеют возможность развязать новый пограничный конфликт, мотивируя это более общими документами, согласно которым граница должна проходить по руслу. Более того: китайцы не раз пытались засыпать протоку Казакевича с целью изменить водный режим в «треугольнике». На этом фоне заявления, подобные высказываниям таинственных «экспертов», о том, что острова-де всё равно рано или поздно отойдут Китаю из-за обмеления протоки Казакевича, и что никаких огородов и домов отдыха на островах, отданных Китаю, нет (разумеется, нет; они остались на российской территории, и на их месте теперь будет проходить погранзона), представляются стремлением выдать нужду за добродетель. К тому же торопиться нам было некуда: следующее обострение обстановки на границе ожидалось не ранее, чем Китай решит тайваньскую проблему.
Когда смотришь на все эти хитроумные китайские махинации, невольно возникает вопрос: зачем столько трудов ради каких-то клочков земли? Ведь и на Даманском, и на Киркинском так никто и не поселился с тех пор, так стоило ли ломать столько копий?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо знать китайскую психологию. Китайцы – не европейцы, мыслят они совершенно иными критериями. Все эти мелкие щипки на границе – проверка северного соседа на готовность применить силу. Китайское общество с 1954 года живет в постоянном ожидании войны с северным соседом, и все пограничные споры поддерживают в нем это напряжение. Наступивший у нас период тотальной дружбы с Китаем отнюдь не сопровождается аналогичными явлениями с другой стороны. Любой пришедший в музей в Пекине может полюбоваться на захваченный китайцами во время боев на Даманском танк № 545. На самом острове создан музей, повествующий о «доблести» и «героизме» бойцов НОАК во время боев за Даманский. Иностранцев туда не пускают, так что остается только догадываться, что рассказывают китайским школьникам, которые и так каждый день видят в своих учебниках «утраченные китайские территории».
Когда-то Наполеон предрек миру великие беды, если «Китай проснется». Он проснулся. И если раньше наша дальневосточная граница была на замке, то теперь российские власти этот замок с каким-то маниакальным упорством вскрывают, продавая Китаю не только оружие, но и военные технологии. Впервые эту горькую чашу мы испили на Даманском, когда оказалось, что из многих образцов вооружения, захваченных у китайцев, несколько автоматов и карабинов было изготовлено в СССР. Советские власти учли урок. Российские, похоже, напрочь его забыли. Дело в том, что недостаточно просто получить любое, пусть даже новейшее оружие: без отсутствия специальных технологий, без знания о том, какими путями пришла инженерная мысль к созданию данного образца, невозможно создать собственное оружие. Хрупкий баланс на границе поддерживался, с одной стороны, большими массами слабовооруженных китайцев, а с другой – мощным оружием советских дивизий. Баланс рухнул – поставки технологий в Китай означают, что отныне китайская наука находится на передовом уровне в изучении и создании новейшего оружия.
Китайцы пока ждут. У них есть такая возможность, да и традиция такая тоже есть – китайское руководство мыслит категориями не лет и десятилетий, а полувека и века. Если есть возможность получить результат молниеносно, но при этом рискнуть, или подождать, но добиться своего гарантированно – китайцы выберут второй путь. Никуда не торопиться. Подождать, пока Россия ослабнет. Пока просторы Сибири не будут заселены китайцами. А уже потом предъявить новые требования, от которых Россия уже не сможет отказаться.
Надо понять, что китайцы до сих пор полагают себя столпами вселенной, а на европейцев, знающих китайский язык, смотрят как на говорящих обезьян. Китай сейчас переживает эпоху, аналогичную «Революции Мэйдзи» в Японии – брать у европейцев самое лучшее и современное, приспосабливая это потом к собственным нормам. Китайцы могут сколь угодно много заявлять о своем миролюбии; как только это миролюбие станет им не нужно, они его отбросят без сожаления.
Китай понимает только силу, любую уступку он воспринимает как слабость. И в этих условиях отдача Китаю островов – непростительная ошибка, могущая повлечь за собой серьезнейшие последствия.
Владимир Алексеев
Немецкий журналист Матиас Шепп проехался вдоль российско-китайской границы от Забайкалья до Амурской области. Больше всего его потрясла история поселка Мирная в Читинской области, находящегося недалеко от границы с Китаем. Здесь в реальность воплотились литературные пост-апокалиптические сценарии.
Чтобы достичь Мирной надо иметь немало времени и терпения. Четыре дня поезд идет до озера Байкал, затем еще 1000 километров до областного города Чита в хинтерланде, а затем еще 300 километров от него на юго-восток - в сторону Китая.
Мирная не оправдывает своего названия. Ничто в этом поселке не дышит миром и спокойствием. Среди руинированных зданий бродят стаи одичавших собак, длинные зимы практически уничтожили дороги, а в глазах немногих оставшихся местных жителей сквозит равнодушие. Между тем, в советское время Мирная была ухоженным гарнизонным городком с кинотеатром, детскими садами и парками. Раньше здесь базировалась мотострелковая часть, которая была ориентирована против Китая.
После 1991 года армия ушла из этих мест, а вместе с ней ушло и большинство жителей. Те же, кто остался по тем или иным причинам, вынуждены были жить уже в новых условиях. Сначала из панельных домов, где жили офицеры, они вырвали рамы вместе с окнами и продали их либо на автомобильной трассе, либо в самой Чите. Затем были выпилены трубы, детали систем отопления и сданы на металлолом, который вывозился в Китай. Затем дошла очередь и до кирпичных домов, которые стали разбирать на кирпичи. Панельные дома стоят в поселке как скелеты, обглоданные неизвестными хищниками - признак катящейся к закату страны.
- Мой брат Вадим погиб в одном из старых домов, - говорит местная жительница Ирина. - Вместе с ним погибли еще шесть человек.
По ее словам, их завалило стеной кирпичного здания, которое они вручную разбирали. Сама Ирина живет в соседнем поселке Безречная и работает в кафе «Мария», которое находится на автотрассе, ведущей в Китай. В кафе по вечерам собираются местные жители, которые за водкой, пивом и чаем обсуждают местные новости.
Если в Мирной апокалипсис уже давно наступил, то в Безречной он стоит на пороге. Местная жительница Галина даже написала письмо Дмитрию Медведеву, в котором она попросила президента РФ позаботиться о регионе.
У нас нет врачей, аптек, работы. Здесь вообще ничего нет, - говорит она.
В Безречной живет 713 человек. В прошлом году умерли 27 человек, и никто не родился.
Если так дело пойдет и дальше, то нам предстоит стать гастарбайтерами в Китае или же наоборот - работать на китайцев в собственной стране, - прогнозирует Галина. Вообще же тема Китая в разговорах местных жителей занимает первое место. И хотя официальный Кремль мало беспокоится по этому поводу, однако 3645 километров границы - одной из крупнейших сухопутных границ в мире - между Россией и Китаем должны внушать некоторые опасения.
По мнению Шеппа, несмотря на неблагоприятные климатические условия в Сибири, она обезлюдела, а Китаю остро нужны природные ресурсы и земли, поэтому, как он считает, Пекин в будущем мирно проглотит все нужные ему территории. Он вспоминает изречение философа Константина Леонтьева от 1891 года, в котором он приводит два возможных фактора гибели России - либо от агрессии Китая, либо из-за слияния с паневропейской федерацией.
Но пока сотрудничество между Китаем и Россией строится на простой модели - Кремль выступает поставщиком сырья, а Поднебесная - потребительских товаров, так называемого «ширпотреба». Шепп замечает также, что Россия стала тем кузнецом, который выковал для Пекина меч - ведь РФ долгое время поставляла в эту страну самые новые свои военные разработки. Сейчас Китай научился их производить сам и уже не нуждается в «помощи» северного соседа.
С каждым годом из Китая в РФ также растет ввоз сложной продукции - труб, металлопроката, станков, бурильных установок, автомобилей, грузовиков, электроники. Китайцы без лишней огласки приобретают в пограничных регионах России предприятия, к примеру, по данным Шеппа, они купили в Чите бывший танкоремонтный завод и инвестируют десятки и сотни миллионов долларов в скупку земель.
Удивление немецкого журналиста тем, что Китай начинает экономически подминать под себя приграничные российские регионы может быть вызвано лишь слабой информированностью. Ведь еще в 2009 году Кремль и Пекин заключили стратегическое соглашение о том, что Поднебесная будет создавать в Сибири свои горнорудные, обрабатывающие предприятия, возьмет на себя целиком разработку нескольких сотен месторождений полезных ископаемых, будет строить на территории Сибири свои поселения. При этом рабочую силу будут завозить исключительно из Китая, а китайцы получат права экстерриториальности и собственную полицию.